Мария Попова
Любовь к жизни: Альбер Камю о счастье, отчаянье, искусстве осознанности и о том, почему мы путешествуем
15 декабря 2015, 12:45
4937
Перевод: Ульяна Жилина
«Любовь к жизни невозможна без отчаянья в ней».
Альбер Камю (7 ноября 1913 г. – 4 января 1960 г.) в конце своей жизни писал в своей записной книжке: «Те, кто ставит свои принципы выше счастья, отказываются быть счастливыми вне условий, которые кажутся им необходимыми для счастья». Действительно, наши принципы, как правило, превращаются в привычки, и, хотя привычки формируют нашу внутреннюю жизнь, они могут мутировать в постоянную рутину и создать своего рода импульс, который, вместо того, чтобы увеличить наши возможности для счастья, значительно сократит их. В трансе рутинной деятельности, ограниченной строгими принципами, мы, в конечном итоге, живём повседневной жизнью, отсутствуя в ней.
Альбер Камю
Лишь немногие события, помимо путешествия, способны вырвать нас из рутины и пробудить нас к счастливой жизни. Камю знал об этом. Несколькими десятилетиями ранее, когда ему было всего лишь двадцать два года, и ему только предстоял долгий путь к тому, чтобы стать вторым самым молодым лауреатом Нобелевской премии в области литературы, он исследовал эту человеческую проблему с непревзойдённой интеллектуальной элегантностью и духовным изяществом в великолепном эссе под названием «Любовь к жизни», включенном в посмертно опубликованный сборник «Лирические и критические очерки».
Лирические и критические очерки
Размышляя о наблюдении за молодой женщиной, исступлённо танцующей в испанском кабаре, Камю, который провёл жизнь, считая, что счастье является нашим моральным долгом – пишет:
«Без кафе и газет было бы трудно путешествовать. Газета, напечатанная на нашем родном языке, места, где мы можем пообщаться с кем-либо по вечерам, позволяют нам повторять знакомые жесты человека, которым мы были дома, и который при взгляде издалека кажется таким чужим. Что придаёт путешествию ценность, – так это страх. Он ломает некую нашу внутреннюю структуру. Никто больше не может обманывать, – прятаться за часами, проведенными в офисе или на заводе (эти рабочие часы, против которых мы так громко протестуем, так хорошо защищают нас от боли одиночества). Я всегда хотел писать романы, в которых мои герои говорили бы: «Что бы я делал без офиса?» или: «Моя жена умерла, но, к счастью, у меня есть все эти заказы, которые необходимо выполнить до завтра». Путешествия отнимают у нас такие убежища. Вдали от близких людей, родного языка, лишенные привычных вещей, скинув маски (не зная даже стоимость проезда в трамвае), мы оказываемся наедине с самими собой. Но, даже испытывая душевную боль, мы обнаруживаем в каждом существе и каждом предмете их подлинную ценность. Женщина, которая танцует, забыв обо всём, бутылка на столе, виднеющемся за занавеской: каждый образ становится символом. Кажется, вся жизнь воплощается в этом символе в той степени, в которой он отражает наш личный опыт. Когда мы осознаем каждый такой дар, опьяняющие противоречия, которыми мы можем наслаждаться (в том числе, сам факт их понимания), просто неописуемы».
Но это ощущение абсолютного блаженства, – предупреждает Камю, – требует равной возможности для чувства абсолютной безысходности:
«В этом заключается моя любовь к жизни: в молчаливой страсти к тому, что, возможно, бежит от меня, в горечи от этого пламени. Каждый день я покидаю этот монастырь, как человек, бегущий от себя, вписанный в течение краткого момента длительности мира... Любовь к жизни невозможна без отчаянья в ней».
Вторя незабываемому предостережению датского философа Сёрена Кьеркегора о величайшем источнике нашего несчастья: «Из всех нелепых вещей самое нелепое, как мне кажется, – быть занятым», Камю утверждает, что транс производительности лишает нас самого присутствия, необходимого для счастья:
«Жизнь коротка, и тратить своё время впустую – грех. Многие говорят о том, что необходимо быть активным. Но активность – та же трата своего времени, если при этом человек теряет себя. Сегодня время для отдыха, и мое сердце пускается на поиски себя. Когда тоска сжимает меня, я чувствую это неосязаемое скольжение момента через мои пальцы, как ртуть... В данный момент всё моё царство от мира сего. Это солнце и эти тени, это тепло и этот холод растут из глубин воздуха: к чему удивляться смерти или человеческому страданию, если всё написано на этом окне, где солнце щедро проливает себя, приветствуя мою печаль? Я могу сказать и в данный момент я должен это сказать, что важно лишь быть человечным и простым. Нет, важнее всего быть настоящим, и тогда все само собой становится человечным и простым. Но могу ли я быть более настоящим, чем когда я пребываю в мире? Моя чаша наполняется ещё до того, как я успеваю загадать желание. Вечность существует, и я надеюсь на неё. То, что я хочу сейчас, – больше чем просто счастье. Это осознанность.
Великое мужество необходимо, чтобы воспринимать свет так же, как и смерть. Кроме того, как я могу определить связь, которая ведёт от всепоглощающей любви к жизни к отчаянию в ней? Если я прислушаюсь к вкрадчивому голосу иронии, он медленно проявит себя. Подмигивая своим небольшим ясным глазом, он скажет: «Живи, как если бы ...». Несмотря на долгие поиски, – это всё, что я знаю».
Камю дополняет прекрасные «Критические и лирические эссе» размышлениями о счастье, несчастье, нашем добровольном самозаточении, любви, и красивыми письмами благодарности после получения Нобелевской премии, посвящёнными его учителю детства.
Программы Института Коучинга:
- Двухступенчатая программа переподготовки «Интегральные технологии развития людей и организаций», Санкт-Петербург
- Дистанционный курс «Недирективный стиль управления: переход от Я к Мы»