— Ольга, вы прошли квалификационную комиссию в АРК и получила квалификацию «Коуч Мастер». Расскажите, пожалуйста, присвоение этой квалификации в АРК — это следующий этап?
— Про мою роль в Ассоциации — для меня это проект интеллектуального волонтерства, я член Правления АРК второй год. Правление объединяет энтузиастов, которым важно качество коучинга. Это те люди, которые берут на себя ответственность в течение года развивать то или иное направление: профессиональное развитие, супервизия, школа наставничества, маркетинг, PR, членство, IТ, исследования, аккредитация и квалификация. Также отдельно работает Комитет по этике и Экспертный совет. Последние 3 года я очень увлечена супервизией как процессным консультированием. Мне интересен и подход, и разные формы — это искусство анализа и вдохновения. Раз в месяц я организую открытые супервизии для тех, кому интересно познакомиться с супервизией: попробовать ее на вкус, посмотреть на разных супервизоров. Первый год моей работы был сложный, коучи приходили осторожно. Сейчас все веселее, народ начинает понимать, что супервизия — это круто, интересно, развивающее событие. Заявки от коучей приходят заранее, участников все больше.
Народ начинает понимать, что супервизия — это круто, интересно, развивающее событие. Заявки от коучей приходят заранее, участников все больше.
Еще мы с Андреем Королихиным 2 раза в месяц собираемся и проводим закрытые методические группы. Делаем супервизии, разбираем их на молекулы, исследуем методику, анализируем разные подходы проведения коучинговой супервизии. Мы размышляем, что такое коучинговая супервизия, в чем ее польза, какая она может быть.
Весной мы организовали Курс обучения супервизоров. Пока он закрытый, пилотный. Чтобы отточить курс и вывести на открытый формат, мы опробовали его на супервизорах АРК и активных коучах АРК. Сейчас профессиональных коучинговых супервизоров не хватает, их фактически нет. Мы же активно развиваем культуру супервизии для коучей и надеемся, что в ближайшем будущем коучи будут активнее обращаться за супервизией.
Отдельно хочу остановиться на проекте «Институт наставничества» — это пилотный проект для опытных (наставников) и менее опытных коучей. Задача проекта — помочь наставляемому развиваться в профессии.
Ассоциация может быть интересна коучам, которым хочется развиваться. Она для тех, кто действительно болеет душой и живет коучингом, кому интересно это продвигать. Школы коучинга достаточно обособлены, и в каждой есть свои особенности. Но в Ассоциации мы объединены общим интересом. Это помогает нам обогащать друг друга, развиваться вместе. Члены ассоциации делают важное дело — это про активную профессиональную позицию, про развитие общества и сообщества. Мы вместе организуем разные события: конференции, мастер-классы, дискуссионные клубы. На ПиРе в 2019 году АРК сделала 3 секции.
— Много!
— Да, много. Это возможно, потому что есть люди, которые хотят это делать. Они будут возглавлять секцию, приглашать людей, организовывать и создавать содержательную часть. АРК была инициатором создания Компетенций коуча. Сейчас все готово, чтобы дать старт новой профессии — коуч. В этом труде принимали участие много людей из разных школ. В том числе и наши Марина Данилова, Саша Савкин, Юлия Тертышная, Яна Мельвиль.
Ассоциация набирает ход, я прямо по себе чувствую, как последние 1,5 года люди интересуются, спрашивают и хотят вступать. Они приходят на мероприятия, вносят свой вклад в развитие сообщества. Уже даже работодатели требуют сертификаты членства в Ассоциации русскоязычных коучей — это как раз то, к чему мы шли. В Ассоциацию вступают только проверенные, они прошли супервизию и имеют необходимые документы. Для работодателя членство АРК — это такое табло профессионализма, куда он может посмотреть и понять, может быть этот человек интересен ему или нет. АРК — это место, где собираются профессиональные люди. К сожалению, Ассоциация пока больше активна в Москве, но мы делаем все больше проектов, связанных с регионами.
Что касается супервизии. Мы сейчас автоматизируем документооборот, чтобы можно было не заполнять вручную бумажки всякие. И мы хотим, чтобы этой автоматизированной системой могли пользоваться все, кому это нужно. Также недавно мы приняли правило — с 2020 года, если ты не прошел супервизию в АРК минимум 2 раза за год, то ты не можешь продлить свое членство.
— Расскажите, пожалуйста, про экзамен, который вы сдали в АРК. Он необходим? Как он проходит?
— Это не экзамен. Есть несколько ступеней мастерства. Квалификация «Коуч» — это человек, у которого есть минимум 100 часов практики, и который закончил школу коучинга. Для того, чтобы быть супервизором и подтвердить свое право преподавать, необходима квалификация «Коуч Мастер». Сейчас самое начало процесса присвоения Квалификации «Коуч Мастер». За 9 месяцев эту квалификацию получили всего 8 человек. «Коуч Мастер» — это подтверждение того, что ты не просто можешь «делать» коучинг, а делаешь его на высоком уровне. Для того, чтобы получить эту квалификацию, нужно сдать публичный экзамен: пройти квалификационную комиссию. Члены квалификационной комиссии — это опытные, известные на рынке коучинга люди. В силу того, что я возглавляю Комитет Супервизии, я являюсь членом квалификационной комиссии и вижу, как работают коллеги. Квалификационная комиссия — частично, как супервизия. Только супервизия ничего не присваивает, но процедура похожа. У нас уже было 3 прецедента: 3 раза мы собирали квалификационную комиссию и присваивали квалификацию «Коуч Мастер».
Теперь только «Коуч Мастера» могут принимать квалификацию. У этой процедуры есть описание, компетенции, есть система оценки, протоколы, видеозапись. Если кому-то надо будет, то можно посмотреть записи и оспорить оценки. В процедуре также принимают участие люди, которые наблюдают за комиссией. Они контролируют, чтобы не было предвзятого отношения. Состав самой квалификационной комиссии меняется. Если в один день несколько человек проходят комиссию, то всегда делается замена хотя бы одного человека. Оценивают тебя по компетенциям: если они у тебя на высоком уровне, то квалификацию присваивают.
— Интересно, как это в сравнении с экзаменом в Институте коучинга? У вас прошло 4 года между экзаменами.
— Несмотря на то, что я уже сдавала публичный экзамен в Институте психодрамы и сама много открытых супервизий проводила, проходить квалификационную комиссию было волнительно: публичная оценка, камеры, люди из разных школ. Но я Руководитель Комитета супервизии, поэтому для меня было важно пройти процедуру, подтвердить свою квалификацию.
В какой-то момент коллеги готовили очередную Квалификационную комиссию и предложили принять участие в процессе. На редкость это время было свободным, и я согласилась.
Мне кажется, что за 2 года в АРК народ ко мне привык и коллеги воспринимают меня как профессионала, но тем не менее проходить квалификационную комиссию мне было немного робко. Это конечно не то, что у нас в Институте: здесь немного другие акценты и компетенции, которые кажутся мне более простыми и менее жесткими. Но здесь очень важно показать свой профессионализм людям разных «конфессий коучинга» — ты просто работаешь, а потом получаешь оценку.
Наша школа, школа Института, на мой взгляд, одна из самых глубоких. Многие спорят, нужно ли работать с эмоциями в коучинге или нет. Но мы не спорим, а просто делаем это. Я видела, как другие работают только в когнитивном пласте — результаты такой работы находятся там же.
Когда я проходила квалификацию, мне внутри было очень спокойно, я просто делала то, что делаю каждый день. На выпускном экзамене в Институте я очень волновалась, как меня оценят мои преподаватели. А так как тогда я мало публично работала, то дополнительно переживала из-за того, что на экзамене за мной наблюдало более 40 человек. Сейчас во мне стало больше уверенности, телесной свободы. Внутренняя позиция о том, что эту работу я делаю каждый день, дает мне тишину и спокойствие.
Я чувствую себя спокойно в профессии. Чувствую, что любую работу сделаю. Да, что-то не замечу, но то, что я помогу клиенту — сомнений нет. Опора на себя внутри, а не на внешне, очень интересным образом существует во мне.
— Ольга, вы так классно говорите про опору на себя. Мне кажется, это из основополагающих черт, фокусов внимания Института, то ради чего нужна работа с собой. А что за эти 4 года, кроме немаловажного опыта, который ежедневно набирался, что еще тебе помогало эту опору взращивать? Можете поделиться?
— Я за то, чтобы выступать публично: делать открытые работы, проходить супервизии. Почему я влюбилась в супервизию? Потому, что это именно то, что помогает разобрать опыт, чтобы расти, понимать, на что ты опираешься внутри себя. Супервизия — это не оценка, это разбор своего опыта. И если выступаешь публично, то ты получаешь опыт. Этот опыт дает мне внутреннюю опору, что даже в таких ситуациях я справляюсь.
Когда разные люди находят что-то важное для себя, они всегда дают позитивную, оценку. Я делаю работу обычную, а люди смотрят и говорят: «Как классно! Как ты это делаешь?». Я ничего такого особенного не делаю, что не делаем мы все. На квалификационной комиссии я бы поставила себе тройку за эту работу, и тем не менее сессия была качественной.
Саша Савкин на нашем выпускном сказал, что мы все, выпускники Института, уже умеем профессионально работать и важно принять это. Это школа наша: 2 года мы работаем с собой, практикуем, а не просто прочитали книжку. Многого это стоит.
Плюс обратная связь от клиентов — обязательно! Особенно первые годы. Я каждую сессию просила — оцени, скажите, дайте обратную связь. Очень важно, где ты попадаешь, где не попадаешь, с каким клиентом работать.
Иногда люди на меня жаловались, что я не так работаю. Даже не жаловались, а обсуждали это со старшими консультантами. У меня были клиенты, которые во время сессии матом меня послали. Очень приличные девушки, интеллигентные. Одна закончила со мной работать, сказав, «что за херня, ваш коучинг», а вторая — поблагодарила, что я это вытерпела. И у нас с ней пошла глубокая работа.
Конечно, бесконечная работа с собой не останавливается никогда. У меня с этого года 2 психотерапевта, одного мало уже. Бесконечные супервизии, каждый месяц хожу на них: в Институте несколько супервизий, личные супервизии, плюс еще публичные. Это сделало меня такой устойчивой к внешней оценке.
Никуда не девается мой внутренний ранг — управленческий. У меня все-таки большой опыт управления: я исполнительным директором была и hr-директором группы компаний. Такой опыт дает жизненную позицию, крепкую такую. Мне кажется это важно.
— Это то, что вам помогает?
— Да, это мой опыт управления в прошлом, я легко нахожу контакт с разными людьми. У меня есть свои тараканы: мне сложно работать с молодыми ребятами, которые возраста моего сына, потому что я быстро впадаю в материнскую позицию. Но с этим я работаю — у меня уже все лучше и лучше выходит.
— Конечно! Еще несколько публичных супервизий именно с этой категорией людей и здесь будут огромные успехи! Но все-таки может что-то посоветуете из ваших лайфхаков?
— Я считаю часы, у меня сейчас больше 1500 часов. Это может быть не так много, но это практика. Практика, за деньги и без них. В первые годы я вписывалась в разные проекты благотворительные, социальные. Преподавала курс «Основы коучинга» в Высшей школе экономики, как волонтер. В разные стажировки вписывалась. В первый год после окончания института я проходила бесконечное количество кастингов. Как только открывались проекты, я сразу туда шла. Много было жестких по форме кастингов, по их итогам люди показывали свое уважение, но не брали. Наташа Долина сказала: «Кто вы такая? Я всех коучей знаю, а кто вы такая?». Мне так хотелось быть коучем для молодых учителей, которые переезжают, чтобы преподавать в разные школы. Но, не случилось. Меня это очень раззадорило. Каждый кастинг, где меня не взяли, поднимал во мне столько энергии, что я шла дальше на следующий. Это как гору покорять: упала, коленку содрала, полечила и дальше пошла. Я в жизни упрямая, и в этом тоже очень упрямая. Не скажу, что у меня была какая-то четкая цель, но упрямство делать и не останавливаться до сих пор есть.
— Как будто, если не цель, то какая-то идея направляет?
— Да, идея. Я пришла в Институт, чтобы стать профессионалом! И у меня вообще не было вопросов сдавать экзамен — не сдавать, писать диплом — или нет. Я шла и делала.
